Содержание → Глава 4 → Часть 1
. .. Начинались новые заботы. Писцы, которых возил с собой Иван Выговский, в первые дни по приезде в Киев загуляли. Теперь им пришлось снова браться за дело. На Магистратской улице, в доме, где раньше проживал войт, поместилась гетманская канцелярия. Пьяных писцов протрезвляли, щедро обливая холодной водой. От самой Пилявы не приходилось так много писать.
Гетман словно собрался извести всю бумагу в Киеве. Любимец генерального писаря, Пшеничный, с утра до вечера гнул спину, писал под диктовку то гетмана, то Выговского.
С полдня в канцелярии – как на ярмарке. Толкутся во дворе, в сенях, а кто посмелее – и в дом входят. Кто с жалобой, кто за охранными грамотами.
Пошел слух – гетман всех своевольников будет карать, несправедливо обиженным защиту даст, а у гетмана рука тяжелая, дважды ударять не придется. ..
И Галайда решил обратиться к гетману. Протиснулся в канцелярию.
– Чего тебе? – грубо спросил есаул Лисовец.
– Имею честь просить гетмана, – робко начал Галайда, смущенный непривычным окриком есаула.
– Думаешь, у гетмана только и дела, что с тобой болтать. .. – Махнул рукой и отошел от Галайды.
Галайда постоял, потоптался на месте. Вбежали казаки, оттеснили всех к стене, замерли смирно. Вошел гетман, за ним полковники. Не посмотрел ни на кого. Выговский торопливо отворил дверь в смежную горницу. Гетман переступил порог, и дверь закрылась. Возле нее стала стража. Есаул Лисовец точно с цепи сорвался:
– А ну, братцы, убирайтесь, гетман челобитчиков слушать не станет, у него дела государственные. Ступайте, люди добрые! Ступайте, пока честью прошу. ..
Широко расставив руки, напирал на всех, точно отгребал от дверей.
– Ступайте, ступайте. ..
Неохотно пятились. Не успели опомниться, как очутились за порогом.
Галайда поймал во дворе за полу жупана знакомого казака. Жаловался:
– Хотел гетману бить челом, грамоту на землю просить, а то возвращусь в Белые Репки, а пан Адам Кисель, может, снова. ..
Казак поглядел на Галайду, плюнул с досады.
– Пьян ты, что ли? Тьфу, нечистая сила, да ты очумел. .. Так тебе гетман и даст грамоту! Черта лысого даст! Памороки тебе забило, братец. ..
. .. Галайда вышел за ворота. Направился было к Мартыну, да вспомнил, что Мартын утром с полковником Нечаем выехал в Корсунь. Крепко стиснул рукой эфес сабли и пошел твердыми шагами по улице. Тревожно щурил глаз, а под сердцем неприятно щемило. Навстречу Галайде сытые лошади промчали крытые сани митрополита Коссова. Галайда поглядел им вслед – сани завернули в гетманское подворье.
Митрополит сидел у гетмана. В канцелярии говорили шепотом. Ввалился запыхавшийся казак. Отряхнул у порога шапку. На него зашикали, указывая руками на дверь. Казак только усмехнулся. Сказал громко:
– Послы польского короля едут в Переяслав. – Добыл из-за пазухи свернутый в трубку лист, протянул есаулу. – В собственные руки гетмана от полковника Суличича.
Тот выхватил листок, опрометью кинулся за дверь, побежал через двор в соседнее здание, где помещался Выговский.
Закусив тонкий русый ус, предмет длительных забот, писарь Пшеничный, старательно выводя буквы, переписывал универсал гетмана.
"Богдан Хмельницкий, гетман его королевской милости Войска Запорожского.
Всем обывателям в Дмитровичах Великих и Малых, и в Вишенках, в маетностях его милости Гуменицкого, судьи киевского, за отсутствием его самого, приказываем вам строго, дабы вы во всем были игумении Флора и Лавра монастыря Киевского послушными и всякую повинность по обычаю давнему исполняли, а если чего когда-нибудь позабирали. .. " Пшеничный вытер о край рукава перо, затем воткнул его в волосы, снова окунул в чернильницу и, все еще не выпуская изо рта кончика уса, повторил громко: «Когда-нибудь позабирали», толкнул под бок соседа по скамье, писаря Яковенко: слышишь? – и продолжал писать, вслух произнося каждое слово:
– ". .. разного панского добра, то чтобы возвратили. .. и берегитесь теперь, дабы к нам и наименьшая кривда не доходила новая, и за тем повинен присмотреть Степан, казак сотник Сердюченко, дабы там никакого своевольства и бунта не было, иначе поступать по всей военной строгости.
Закладки
- Написанное Функе присыпал песком из бархатного мешочка.…
- И больше ничего не мог сказать. Голова, как подрезанная ножом,…
- После службы Хилков беседовал с Хмельницким с глазу на глаз.…
- Волновалась трава вдоль дороги. Стоял погожий осенний день.…
- – На гуте Гута – стекольный завод. , в Межигорье. За то, что…
- Ранним утром пятого августа, перед битвой, Мартын Терновый…
- – Отпусти меня отсюда, – сказал гетман. – Ехать тебе еще…
- – Мне много надо было запоминать, пан гетман, – ответил…
- И потому Тимофей сидит здесь. Надо улыбаться, когда хочется…
- Вышел на крыльцо. Хмурое небо нависало над землей. В воздухе…
- Капуста свернул в трубку коротенькие листки и спрятал в…
- . .. В начале мая хан Ислам-Гирей, выполняя договор,…
- Многие и под пыткой держались твердо. Кто подговаривал?…
- Хмельницкий продолжал ходить по шатру. Казалось, он забыл…
- Путивльские воеводы Петр Протасов и Федор Хилков были…
Контактная форма
Для связи заполните все обязательные поля.
Обратная связь © 2010 — www.veniamin-voznanov.narod.ru
