Содержание → Глава 14 → Часть 3
Выговский вздрогнул. Как мог Хмельницкий проникнуть в его сокровенные мысли? Сам он в эту минуту думал: «Может, в последний поход ведешь казаков, гетман». И вдруг такой вопрос. ..
Гетман подождал и сам себе ответил:
– Думаю, никого другого не захотят теперь казаки и поспольство не захочет.
Сел, обхватил колени руками, кивнул головой на булаву, тускло поблескивавшую в траве.
– Эх, Иван, не булава меня теперь манит, не ею тешусь. Вспоминаю все походы казацкие, все бунты посполитых, – не бывало еще такого на Украине!
– Покачал головой, отгоняя от себя что-то ненужное, повторил уверенно:
– Нет, не бывало!
И уже не к Выговскому, а обращаясь к степи, словно там стояли сотни, тысячи людей, ожидающих его слов, твердо молвил:
– Не пожалею жизни своей, ни крови, ни сил своих, все отдам, лишь бы это было для общего добра, для свободы общей. Помнишь, под Желтыми Водами говорил это. .. И теперь повторю. И душа моя не успокоится, пока не добуду своего. ..
Усмешка неприметно скривила губы Выговского. Припомнил ксендза Лентовского в Переяславе, в доме Гармаша. Подумал: «Много берешь на себя, Хмельницкий, высоко летать задумал, низко упасть придется».
Недобро заиграли под кожей желваки скул. Тихо проговорил:
– На тебя одного вся надежда наша, Богдан.
– Не на меня, а на них, – указал гетман на шлях.
Тесными рядами двигалось по шляху войско. Малиновое знамя Белоцерковского полка тяжело колыхалось над головами всадников.
– На них, – повторил Хмельницкий. – Они на меня, я на них. – Он встал. Подошел к дороге.
Галайда, ехавший на правом фланге, оказался рядом с гетманом. От неожиданности захватило дух. Вот он, гетман. Высокий, в сером кунтуше, в рудо-желтых сапогах, сабля на боку, бархатная шапка оторочена соболем.
Из-под густых бровей на Галайду смотрят зоркие глаза, под черными усами полные губы чуть раздвинуты доброй усмешкой.
– Здорово, казаки!
Голос гетмана, как труба, прозвучал над рядами.
К гетману на борзом коне скакал полковник Громыка. А казаки захлебывались радостным криком:
– Слава гетману Богдану!
– Слава гетману!
Ударили тулумбасы. По степи, над головами конников, под высокое, чистое небо полетела песня. А следом за конными ехали возы, сидели на них в свитках, кто с пикой, кто с косой, а у кого и пищаль. ..
– Слава Хмелю! – кричали и эти.
И гетман, уже скрытый за пылью, махал им булавой, и рассекал разноголосый гомон зычным своим басом:
– За волю, молодцы! За веру!
. .. И так, день за днем, он то обгонял свое войско, то возвращался назад. Сам хотел все видеть, проверить, поговорить со старшиной, с казаками.
Миновали Меджибож. Переправились через Случь.
На рассвете двадцать восьмого июня показались на горизонте стены Збаражского замка. Гетман, сопровождаемый старшиной, выехал на опушку леса. Ему подали подзорную трубу. Он долго смотрел туда, где маячили суровые стены замка. Сердито прикусил ус, ничего не сказал и воротился в лагерь.
Ночью состоялась рада старшин. Было решено обложить со всех сторон Збараж, запереть все выходы из замка, изнурить осадой войско Фирлея и Вишневецкого, заставить их истратить весь запас пороха, все съестные припасы, а в удобный час основными силами двинуться навстречу королевской армии и ударить на нее нежданно. .. Главное, чтобы хан не подвел, – это беспокоило гетмана больше всего.
. .. Утром двадцать девятого июня дозорные на стенах Збаражского замка чуть не окаменели. Словно из-под земли выросли за ночь вокруг Збаража казацкие полки.
Фирлей и Вишневецкий стояли на башне, неотрывно глядя в подзорные трубы. Всходило солнце. Тихое утро распускало свои паруса над степью, над казацкими лавами, над городом. Зажглись солнечные лучи в высоких окнах замка, внизу, под башней, где стояли королевские воеводы, порхали в ветвях развесистой липы ласточки. В казацком таборе вокруг замка рыли окопы.
Далеко, на опушке, виднелся белый шатер, над ним развевался бунчук. У Вишневецкого потемнело в глазах. Указал рукой на шатер и не Фирлею, а самому себе сказал:
– Вот он, схизматик проклятый. ..
Над казацким табором в разных концах взвились дымки, потом тишину неожиданно разорвали выстрелы. На стены крепости упали первые ядра.
Осада Збаража началась.
Закладки
- . .. Альберт Вимина собирался в дорогу. Миссия его при…
- – Я должен, панове, по поручению короля Яна-Казимира…
- Нечай разглядывал его хитрое лицо. Он хорошо знал, что за…
- Мартын Терновый сидел перед своим полковником Данилой…
- Мартын хотел ответить. Нетерпеливым жестом воевода остановил…
- – На гуте Гута – стекольный завод. , в Межигорье. За…
- Князь Семен Васильевич Прозоровский и боярин Григорий Пушкин…
- Не заснет нынче Федор Свечка. Много мыслей возникло после того,…
- . .. С год назад, по весне, ударил в колокол старенький дед…
- Постепенно гнев угасал. Гетман успокоился, сел на скамью.…
- – За такие непристойные слова у нас бьют! – вскипел Тышкевич.…
- Мысли перескочили на другое. Перо бежало ровно по гладкой…
- Хмельницкий продолжал ходить по шатру. Казалось, он забыл…
- Выговский рассылал грамоты. Не спал ночами. Писцы падали…
- Неживой и не заметил, как заговорил вслух. – Что потом?…
- На другой день по утру казацкие полки боевыми рядами…
- В первой сотне при орудии, свесив ноги через грядку воза, сидели…
Контактная форма
Для связи заполните все обязательные поля.
Обратная связь © 2010 — www.veniamin-voznanov.narod.ru
